Эддрик постепенно приходил в себя. Воздействие Черного камня ослабло, и рассудок возвращался к лорду. Воины из его отряда, казалось, лишились гнета злой воли извне и с недоумением глядели на проткнутые копьями тела собратьев. Завидев движение возле алтаря, они узнали доспехи своего лорда и заковыляли к нему. Эддрик побелел. Наваждение прошло и безумцы снова жаждут крови? Но он даже не знает, где его верный меч… В отчаянии Эддрик истошно закричал, воздев руки к небу. Внезапно с неба сорвались черные молнии, превратив солдат в куски обгоревшего мяса. Душераздирающий крик сотрясал воздух, переходя в вой, а широко раскрытые глаза Эддрика были готовы выпасть из глазниц. Откуда эти молнии? Неужто он обрел невиданную силу, пронзив мечом алтарь? Или это все козни Сираджа? Он хотел сойти с ума, забыть все эти ужасы, хоть на секунду избавиться от пульсирующей по венам боли.
Прошел час агонии. Эддрик бился в конвульсиях, иногда теряя сознание от резкого запаха горелой плоти.
Вскоре боль отступила. С трудом фокусируя взгляд на кружащих в небе воронах, Эддрик жалел, что черные молнии не задели его. Повернув голову, он отметил, что Черный камень успокоился, хотя и продолжал дымиться. Прислушавшись, можно было услышать едва уловимый шепот камня, произносящий древние заклинания. До отвращения знакомый голос Сираджа. Что за ересь творится здесь? Слишком много вопросов, и ни единого ответа.
Шумно выдохнув, Эддрик поднялся и, шатаясь, побрел в направлении выхода из города. К вечеру он покинул злосчастную Медию, с облегчением увидев свою армию. Дозорные мгновенно заметили владыку и послали за паланкином.
Медия была взята, дорога на восток открыта. Но какой ценой?
Эддрик проспал двое суток. Его приближенные были спокойны — внешне никаких признаков недуга не было, грудь правителя вздымалась мерно.
Трапезничал Эддрик с Витольдом. Жадно поглощая куропаток, лорд, тем не менее, выглядел крайне озабоченным.
— Эддрик, на вас нет лица. Вы когда-нибудь расскажете мне, что случилось в городе? Где ваш отряд, черт возьми?
— Они мертвы. Все до единого. И моя смерть была близка. Уверен, она и сейчас витает неподалеку.
Покончив с трапезой, лорд торопливо вошел в свои покои и жестом дал понять, чтобы его не беспокоили. Оставшись наедине со своими мыслями, Эддрик почувствовал приближение боли, уже привычной, но по-прежнему невыносимой. Возможно, стоит отдаться спасительному сну? Сытый организм с удовольствием погрузился в дрему.
Во сне Эддрик слышал голоса; перед ним по крупицам собиралась общая картина происходящего. А посреди ночи Эддрика разбудил отчетливый шепот Сираджа:
— Просыпайтесь, лорд... Предначертанное случилось, пора действовать.
Эддрик продрал глаза. Перед ним смиренно стоял дух ненавистного колдуна. Неужели он, благородный воитель, попал под власть тьмы? Неужто Сирадж теперь навсегда связан с ним? Но почему он осознает все это? У владыки кружилась голова. Одно было ясно — нужно не обнаружить свои мысли. Если колдун узнает, что воля Эддрика еще не сломлена, шанса на спасение уже не будет.
— О, мой новый слуга. Спасибо, что открыл мне глаза. Возможно, моему народу будет только лучше...
— Конечно, милорд, — перебил его Сирадж. — Служение Черному камню... это единственно верный путь, путь к сверхъестественным способностям. Мы можем сделать жизнь по-настоящему сильных и полезных людей лучше. Ну а слабые… Слабые заслуживают трагичной участи, это неотвратимо. Так каков будет первый приказ моего лорда?
— С места в карьер? Зачем? Нам нужно действовать осторожно. Да и к чему устраивать бойню? Я еще слаб, хотя силы ко мне прибывают с каждой минутой. Давай поступим следующим образом: я вернусь в Кальфеон. А до тех пор мне нужно дождаться вестей от Кхана и поговорить с Витольдом. Лорды других городов пойдут за мной…
— А если нет? Что, если среди них есть упрямые? Такие же, каким были вы.
— Если нет — пойдут за тобой. Мой меч как раз нуждается в новых душах. Ты должен окончательно подчинить Черному камню Валенсию и все восточные земли. Когда никто не сможет нам противостоять — на всем континенте наступит мир и спокойствие.
— Наступит, обязательно наступит. Не зря на вас пал мой выбор. Черный камень с самого начала шептал мне, что вы — избранный.
Эддрик от удивления приподнял бровь:
— Шептал? Разве до твоей смерти у Черного камня был голос?
— Разумеется. У Черного камня всегда был голос.
— Хорошо, вернемся к этому позже. Отправляйтесь на восток, взяв с собой наш ценнейший артефакт. И если для осуществления нашего плана нужно будет лишить жизней нескольких особо упертых людей... Что ж, никаких сомнений, никакого милосердия.
— Да, мой повелитель. Но для этого мне нужна человеческая оболочка. Без вашей помощи я не смогу ее заполучить.
— Хорошо, я подумаю над этим. А пока оставь меня, я все еще слаб.
— Как прикажете.
Дух Сираджа покинул покои Эддрика. Боль не утихала. С его организмом происходили жуткие метаморфозы. Кожа серела. На висках пробивалась седина. Воля Эддрика все еще была достаточно крепка, чтобы противостоять действию черной магии, но это не могло продолжаться вечно. Рано или поздно он окажется в полной власти Камня.
Могучий владыка смотрел в звездное небо, не моргая. Кем он будет завтра? Падающая звезда вызвала лишь горькую усмешку на изможденном лице Эддрика.
Прошел час агонии. Эддрик бился в конвульсиях, иногда теряя сознание от резкого запаха горелой плоти.
Вскоре боль отступила. С трудом фокусируя взгляд на кружащих в небе воронах, Эддрик жалел, что черные молнии не задели его. Повернув голову, он отметил, что Черный камень успокоился, хотя и продолжал дымиться. Прислушавшись, можно было услышать едва уловимый шепот камня, произносящий древние заклинания. До отвращения знакомый голос Сираджа. Что за ересь творится здесь? Слишком много вопросов, и ни единого ответа.
Шумно выдохнув, Эддрик поднялся и, шатаясь, побрел в направлении выхода из города. К вечеру он покинул злосчастную Медию, с облегчением увидев свою армию. Дозорные мгновенно заметили владыку и послали за паланкином.
Медия была взята, дорога на восток открыта. Но какой ценой?
Эддрик проспал двое суток. Его приближенные были спокойны — внешне никаких признаков недуга не было, грудь правителя вздымалась мерно.
Трапезничал Эддрик с Витольдом. Жадно поглощая куропаток, лорд, тем не менее, выглядел крайне озабоченным.
— Эддрик, на вас нет лица. Вы когда-нибудь расскажете мне, что случилось в городе? Где ваш отряд, черт возьми?
— Они мертвы. Все до единого. И моя смерть была близка. Уверен, она и сейчас витает неподалеку.
Покончив с трапезой, лорд торопливо вошел в свои покои и жестом дал понять, чтобы его не беспокоили. Оставшись наедине со своими мыслями, Эддрик почувствовал приближение боли, уже привычной, но по-прежнему невыносимой. Возможно, стоит отдаться спасительному сну? Сытый организм с удовольствием погрузился в дрему.
Во сне Эддрик слышал голоса; перед ним по крупицам собиралась общая картина происходящего. А посреди ночи Эддрика разбудил отчетливый шепот Сираджа:
— Просыпайтесь, лорд... Предначертанное случилось, пора действовать.
Эддрик продрал глаза. Перед ним смиренно стоял дух ненавистного колдуна. Неужели он, благородный воитель, попал под власть тьмы? Неужто Сирадж теперь навсегда связан с ним? Но почему он осознает все это? У владыки кружилась голова. Одно было ясно — нужно не обнаружить свои мысли. Если колдун узнает, что воля Эддрика еще не сломлена, шанса на спасение уже не будет.
— О, мой новый слуга. Спасибо, что открыл мне глаза. Возможно, моему народу будет только лучше...
— Конечно, милорд, — перебил его Сирадж. — Служение Черному камню... это единственно верный путь, путь к сверхъестественным способностям. Мы можем сделать жизнь по-настоящему сильных и полезных людей лучше. Ну а слабые… Слабые заслуживают трагичной участи, это неотвратимо. Так каков будет первый приказ моего лорда?
— С места в карьер? Зачем? Нам нужно действовать осторожно. Да и к чему устраивать бойню? Я еще слаб, хотя силы ко мне прибывают с каждой минутой. Давай поступим следующим образом: я вернусь в Кальфеон. А до тех пор мне нужно дождаться вестей от Кхана и поговорить с Витольдом. Лорды других городов пойдут за мной…
— А если нет? Что, если среди них есть упрямые? Такие же, каким были вы.
— Если нет — пойдут за тобой. Мой меч как раз нуждается в новых душах. Ты должен окончательно подчинить Черному камню Валенсию и все восточные земли. Когда никто не сможет нам противостоять — на всем континенте наступит мир и спокойствие.
— Наступит, обязательно наступит. Не зря на вас пал мой выбор. Черный камень с самого начала шептал мне, что вы — избранный.
Эддрик от удивления приподнял бровь:
— Шептал? Разве до твоей смерти у Черного камня был голос?
— Разумеется. У Черного камня всегда был голос.
— Хорошо, вернемся к этому позже. Отправляйтесь на восток, взяв с собой наш ценнейший артефакт. И если для осуществления нашего плана нужно будет лишить жизней нескольких особо упертых людей... Что ж, никаких сомнений, никакого милосердия.
— Да, мой повелитель. Но для этого мне нужна человеческая оболочка. Без вашей помощи я не смогу ее заполучить.
— Хорошо, я подумаю над этим. А пока оставь меня, я все еще слаб.
— Как прикажете.
Дух Сираджа покинул покои Эддрика. Боль не утихала. С его организмом происходили жуткие метаморфозы. Кожа серела. На висках пробивалась седина. Воля Эддрика все еще была достаточно крепка, чтобы противостоять действию черной магии, но это не могло продолжаться вечно. Рано или поздно он окажется в полной власти Камня.
Могучий владыка смотрел в звездное небо, не моргая. Кем он будет завтра? Падающая звезда вызвала лишь горькую усмешку на изможденном лице Эддрика.