Едва солнце взошло над окрестностями Медии, как Эддрик бодро вышел из своей палатки. Правитель Кальфеона был полон решимости захватить город до захода солнца и поставить точку в затянувшейся осаде. После этого можно спокойно дожидаться отрядов из Баленоса во главе с Кханом и продолжить поход на Валенсию.
Оседлав коня, Эддрик направился к своим солдатам. Войско уже выстроилось и пребывало в полной боевой готовности. Завидев Эддрика, армия салютовала своему владыке. “С дисциплиной и моралью все в порядке, - подумал он. - То ли еще будет после захвата Медии”.
Медленным шагом войско двинулось к стенам города. Медия будто замерла: из труб мастерских не поднимался дым, в башнях не мерцали огни факелов. Лишь черные птицы кружили над городом.
Остановившись на безопасном расстоянии, недостижимое для стрел, армия перестроилась. Вперед выдвинулась артиллерия — 14 передвижных пушек, заряженных ядрами, отлитыми из серендийской стали. По приказу своего командира, канониры сделали несколько залпов из всех орудий. Пушечные ядра разрушили одну из передних башен и часть соседней стены. Образовалась внушительная брешь, которая позволяла войти в город без помощи тарана и лестниц.
Один отряд, укрывшись за большими щитами, гуськом направился к разрушенному участку стены. В отряде был и лорд Эддрик - он не привык прятаться за спинами своих воинов, даже если так подсказывало благоразумие.
Чем ближе воины подходили к стенам города, тем сильнее становилось их недоумение: не было выпущено ни одной стрелы в ответ, не говоря уже о кипящем масле и валунах, которыми защитники города обычно угощают своих гостей.
Войдя в город, кальфеонцы во главе с Эддриком окончательно оторопели. Из прежде шумного города доносился лишь один звук - стрекот цикад. На улице, доселе полной разношерстного люда, одиноко катилось перекати-поле. Кругом были заброшенные мастерские и лавки, покинутые дома с заколоченными ставнями. Эддрик не помнил, когда в последний раз он пребывал в такой растерянности.
Вдруг отряд услышал собачий лай. В нескольких метрах от воинов пробежала старая дворняга, а за ней, что есть мочи, гнался одичалый мужчина. То ли он хотел наказать своего пса за проступок, то ли это был его сбежавший обед — кто знает?
— Стой! Тебе ничего не угрожает. Подойди поближе.
Бродяга остановился и сделал несколько неуклюжих шагов навстречу. Он ответил:
— М-милорд. Мне уже нечего боятся. Сама жизнь мне не в радость... Вся моя семья мертва, лишь старшая дочь доживает последние дни в нашей каморке. А этот гнусный пес утащил последнею лепешку... Впрочем, его уже, поди, не догнать.
— Я лорд Эддрик, правитель Кальфона и всех западных земель. Не печалься, мы дадим тебе несколько ковриг хлеба и лечебных трав. Скажи мне, что случилось с некогда цветущей Медией?
— О, лорд Эддрик, я наслышан о вас... Но вы опоздали, большинство населения уже погибли от... от черной магии. После приезда валенсийских послов на город обрушилась эпидемия. Вначале нам казалось, что это болезнь, а когда она оказалась проклятым колдовством, было уже слишком поздно. Под видом дипломатической делегации они пробрались в дворец наших вельмож и расправились с ними...
— Кто же тогда дал отпор нашей армии, когда мы в первый раз подошли к городу?
— Это наши лучники... они были подчинены воле древнего артефакта. Пройдите вдоль восточной стены и вы сразу увидите алтарь, над которым долго колдовал их главный маг... кажется, Сидж... Раджа... Не помню.
— Сирадж, верно. Я знаю его. А что это за алтарь? Ты его видел?
— Нет, что вы! Не видел и видеть не хочу! Говорят, что в нем горит черным пламенем какой-то магический камень. Я проклинаю этого подонка и искренне надеюсь, что он издохнет в мучениях. Думается мне, он уже успел улизнуть из города... но справедливость обязательно восторжествует!
— Обязательно. Спасибо; подождите у главных ворот, вам принесут какой-нибудь снеди, а военный лекарь позаботится о вашей дочери.
— Благодарю за помощь, но пока город наполнен черной магией, ни одна лечебная травка не поможет вылечить мою бедную дочь. А теперь я, с вашего позволения, пойду.
Эддрик со своими людьми, последовав совету бродяги, пошел вдоль восточной стены. Мысль о возможной засаде его не беспокоила. Он уже перешел черту и теперь, в случае опасности, был готов использовать все свои умения и силу. Чем ближе они подходили к артефакту, тем сильнее ощущали присутствие черной магии.
Дойдя до проклятого алтаря, Эддрик не мог поверить своим глазам: огромной величины черный камень словно врос в землю. Камень излучал мощную энергию, вокруг почернела почва и не было видно ни одного дерева - все было пропитано темной энергией. Неведомое проклятие распространялось вокруг. Не исключено, что через несколько месяцев оно дойдет и до Кальфеона.
Внезапно Эддрик почувствовал резкую боль в левом плече. Ему повезло, клинок прошелся в нескольких дюймах от сердца. Это был один из его людей - находясь в такой близости от алтаря, солдат подчинился злой воле Черного камня. Его разум помутился и он попытался убить своего лорда. Эддрик опомнился, в мгновение достал меч из ножен и сразил бедолагу. Обернувшись, он едва успел увернуться от копья, летящего прямо в его голову.
Весь отряд, сопровождавший лорда, был подчинен воле черного камня. Их взоры устремлялись на нового врага. Ведомые магическим артефактом, они были готовы разорвать его на части. Эддрик оступился, и утратив равновесие, рухнул на земь.
Еще ни разу смерть не подбиралась так близко к лорду Кальфеона.
Оседлав коня, Эддрик направился к своим солдатам. Войско уже выстроилось и пребывало в полной боевой готовности. Завидев Эддрика, армия салютовала своему владыке. “С дисциплиной и моралью все в порядке, - подумал он. - То ли еще будет после захвата Медии”.
Медленным шагом войско двинулось к стенам города. Медия будто замерла: из труб мастерских не поднимался дым, в башнях не мерцали огни факелов. Лишь черные птицы кружили над городом.
Остановившись на безопасном расстоянии, недостижимое для стрел, армия перестроилась. Вперед выдвинулась артиллерия — 14 передвижных пушек, заряженных ядрами, отлитыми из серендийской стали. По приказу своего командира, канониры сделали несколько залпов из всех орудий. Пушечные ядра разрушили одну из передних башен и часть соседней стены. Образовалась внушительная брешь, которая позволяла войти в город без помощи тарана и лестниц.
Один отряд, укрывшись за большими щитами, гуськом направился к разрушенному участку стены. В отряде был и лорд Эддрик - он не привык прятаться за спинами своих воинов, даже если так подсказывало благоразумие.
Чем ближе воины подходили к стенам города, тем сильнее становилось их недоумение: не было выпущено ни одной стрелы в ответ, не говоря уже о кипящем масле и валунах, которыми защитники города обычно угощают своих гостей.
Войдя в город, кальфеонцы во главе с Эддриком окончательно оторопели. Из прежде шумного города доносился лишь один звук - стрекот цикад. На улице, доселе полной разношерстного люда, одиноко катилось перекати-поле. Кругом были заброшенные мастерские и лавки, покинутые дома с заколоченными ставнями. Эддрик не помнил, когда в последний раз он пребывал в такой растерянности.
Вдруг отряд услышал собачий лай. В нескольких метрах от воинов пробежала старая дворняга, а за ней, что есть мочи, гнался одичалый мужчина. То ли он хотел наказать своего пса за проступок, то ли это был его сбежавший обед — кто знает?
— Стой! Тебе ничего не угрожает. Подойди поближе.
Бродяга остановился и сделал несколько неуклюжих шагов навстречу. Он ответил:
— М-милорд. Мне уже нечего боятся. Сама жизнь мне не в радость... Вся моя семья мертва, лишь старшая дочь доживает последние дни в нашей каморке. А этот гнусный пес утащил последнею лепешку... Впрочем, его уже, поди, не догнать.
— Я лорд Эддрик, правитель Кальфона и всех западных земель. Не печалься, мы дадим тебе несколько ковриг хлеба и лечебных трав. Скажи мне, что случилось с некогда цветущей Медией?
— О, лорд Эддрик, я наслышан о вас... Но вы опоздали, большинство населения уже погибли от... от черной магии. После приезда валенсийских послов на город обрушилась эпидемия. Вначале нам казалось, что это болезнь, а когда она оказалась проклятым колдовством, было уже слишком поздно. Под видом дипломатической делегации они пробрались в дворец наших вельмож и расправились с ними...
— Кто же тогда дал отпор нашей армии, когда мы в первый раз подошли к городу?
— Это наши лучники... они были подчинены воле древнего артефакта. Пройдите вдоль восточной стены и вы сразу увидите алтарь, над которым долго колдовал их главный маг... кажется, Сидж... Раджа... Не помню.
— Сирадж, верно. Я знаю его. А что это за алтарь? Ты его видел?
— Нет, что вы! Не видел и видеть не хочу! Говорят, что в нем горит черным пламенем какой-то магический камень. Я проклинаю этого подонка и искренне надеюсь, что он издохнет в мучениях. Думается мне, он уже успел улизнуть из города... но справедливость обязательно восторжествует!
— Обязательно. Спасибо; подождите у главных ворот, вам принесут какой-нибудь снеди, а военный лекарь позаботится о вашей дочери.
— Благодарю за помощь, но пока город наполнен черной магией, ни одна лечебная травка не поможет вылечить мою бедную дочь. А теперь я, с вашего позволения, пойду.
Эддрик со своими людьми, последовав совету бродяги, пошел вдоль восточной стены. Мысль о возможной засаде его не беспокоила. Он уже перешел черту и теперь, в случае опасности, был готов использовать все свои умения и силу. Чем ближе они подходили к артефакту, тем сильнее ощущали присутствие черной магии.
Дойдя до проклятого алтаря, Эддрик не мог поверить своим глазам: огромной величины черный камень словно врос в землю. Камень излучал мощную энергию, вокруг почернела почва и не было видно ни одного дерева - все было пропитано темной энергией. Неведомое проклятие распространялось вокруг. Не исключено, что через несколько месяцев оно дойдет и до Кальфеона.
Внезапно Эддрик почувствовал резкую боль в левом плече. Ему повезло, клинок прошелся в нескольких дюймах от сердца. Это был один из его людей - находясь в такой близости от алтаря, солдат подчинился злой воле Черного камня. Его разум помутился и он попытался убить своего лорда. Эддрик опомнился, в мгновение достал меч из ножен и сразил бедолагу. Обернувшись, он едва успел увернуться от копья, летящего прямо в его голову.
Весь отряд, сопровождавший лорда, был подчинен воле черного камня. Их взоры устремлялись на нового врага. Ведомые магическим артефактом, они были готовы разорвать его на части. Эддрик оступился, и утратив равновесие, рухнул на земь.
Еще ни разу смерть не подбиралась так близко к лорду Кальфеона.